Колин Декстер - Последний автобус на Вудсток [СИ]

— Повторяю, меня никто не подбрасывал. Никогда бы в жизни не стала я тачку тормозить. И сами знаете почему, инспектор. Потому что у меня своя имеется.

Пока Льюис пошёл второй протокол распечатывать, Морс направился в кабинет. Неужели он всё это время ошибался? Если показания Дженнифер на этот раз правдивы, то кое-что проясняется. Девушки в одну и ту же ночь оказались на одной и той же трассе, и одну из них убили. Конечно, от такого напугаешься.

Но можно ли на это списать все её ухищрения?

Морс позвонил в Золотую Розу. Хозяин был готов помочь. В зале в тот вечер обслуживала клиентов жена. Может ли она зайти в полицейский участок? Да. Он привезёт её лично на машине. Хорошо. Через четверть часа.

— Помните девушку, которая зашла к вам в ту среду? Одна? Около половины восьмого?

Дама с пышной грудью, унизанная золотыми кольцами, не совсем была уверена.

— Ведь к вам редко одинокие барышни заглядывают, да?

— Да, редко. Но в наши дни это не считается зазорным, инспектор. Не стоит удивляться.

Морса уже давно ничего не удивляло.

— Могли бы вы узнать такую посетительницу? Если бы видели её у себя всего лишь раз?

— Думаю, что да.

Морс вызвал Льюиса, который находился в кабинете с Дженнифер.

— Отведи её домой, Льюис.

Пока Морс с хозяйкой Золотой Розы стояли в коридоре, мимо прошёл Льюис с Дженнифер.

— Эта? — спросил Морс. Это был его пенальти.

— Думаю, это она.

— Искренне вам благодарен, — соврал Морс.

— Рада, что смогла быть вам полезна, инспектор.

Морс проводил её до выхода.

— Не помните, конечно, что она заказала?

— А вот и не угадали. Очень даже помню. Кажется, пиво с лаймом. Да-да! Пиво с лаймом!

Через полчаса вернулся Льюис.

— Верите ей, сэр?

— Нет, — ответил Морс.

Он выглядел скорее разочарованным, чем упавшим духом. Он осознавал, что неправильными логическими заключениями сам себя заставил идти в неверном направлении, запутался и упустил время. Отказался от предложенных ему в помощь полицейских, и многие показания остаются неснятыми, а обстоятельства — невыясненными. Как, например, обстоит с Сандерсом. Любой полицейский с него бы и начал, и назначил именно его основным подозреваемым. А он его практически проигнорировал. Сам же Морс на днях читал лекцию начинающим детективам о важности проведении следственных мероприятий.

Однако интуиция подсказывала, что, несмотря на то, что он говорил в своей лекции, сам он правильно нащупал след. И правильно сделал, что отпустил Дженнифер. И хотя ворота остались пустыми, последний победный гол будет его.

В течение следующих двух часов Морс с Льюисом обменивались мнениями по поводу расследования. Морсу хотелось знать, что Льюис запомнил про жесты, мимику и интонацию девушки.

— Думаешь, врёт?

— Сомневаюсь, сэр.

— Да брось! Будешь в моем возрасте — станешь за версту чуять, когда они врут.

Льюис призадумался: вообще-то он был на несколько лет старше инспектора. Они помолчали немного.

— Так с чего теперь начнем, сэр? — промолвил, наконец, Льюис.

— С противоположного фланга.

— С противоположного?

— Вот именно. Она скрывает мужика. Почему? «Почему?» — вот в чём главный вопрос. Знаешь, куда нас завело наше расследование? Ни-ку-да. Потому что она врёт. Чую. Крепким орешком для нас оказалась. Так гладко врёт, что прямо верить хочется.

— А вы уверены, сэр?

Морс убедительно продолжил.

— Так оно и есть. Просто мы не с той стороны зашли, понимаешь? Можно и в домашних тапочках на Эверест забраться по асфальтированной дорожке.

— Вы считаете, мы лезли напролом, сэр?

— Нет. Мы как раз и топали по асфальтированной дорожке в мягких тапочках. А теперь пойдем напролом.

— Как это, сэр?

— Пытались узнать, кто вторая девушка, потому что думали, что она приведёт к убийце.

— Так по-вашему получается, мы же её нашли!

— Да, нашли. Только она гораздо хитрее нас, Льюис. И слишком послушна. Сказали ей «держи язык за зубами» — вот она и слушается. Не станет имя называть, да и ладно. Сами его найдём.

— С чего начнём, сэр?

— С логики Аристотеля.

— Понятно, сэр.

— Обсудим детали завтра, — сказал Морс.

Льюис молча направился к двери.

— Опознание мисс Колебай, сэр. Думаете, всё в порядке? Просто устное заявление хозяйки заведения и всё?

— А что ещё?

— Как-то слишком… хочу сказать, не в соответствии с инструкцией, сэр.

— С инструкцией?

Льюису показалось, что в голове всё так перепуталось, и так он устал за этот день, что лучше плюнуть на всё и лечь спать.

У Морса тоже башка уже почти не соображала.

Но на свет пробивалась одна свежая мысль. С самого начала он подозревал, что Дженнифер врёт. И даже мог поспорить с кем угодно, и положить свою репутацию на кон.

Но кое в чём и он мог ошибаться. А именно: он пробовал расколоть этот крепкий орешек, но тюкал по нему молоточком не с той стороны.

А что, если она и не врёт вовсе? В смысле говорит на самом деле правду?

Все аргументы за и против поплыли перед глазами, как скаковые лошадки на детской карусели.

И так у Морса от этой карусели голова закружилась, что он понял: настало время дернуть стоп-кран и освежить мозги.

Среда, шестое октября

Обычно Чёрный Принц открывался в одиннадцать часов утра. Никто так рано не захаживал, конечно.

Вот и в среду, шестого октября, почти никого не было.

Постепенно начали забывать о том трупе во дворе.

Протирая бокалы, миссис Гая Макфи размышляла о том, как быстро всё всегда забывается.

А как иначе жить? Ведь каждый день происходят новые ужасы.

Вот и сегодня самолет разбился в Хитроу, и семьдесят девять человек погибло.

А на дорогах каждый день сколько?

— Ну, что, парни? — произнёс элегантно одетый мужчина с сединой лет шестидесяти, профессор Томпсет.

Для друзей — просто Феликс. Почётный профессор, занимающийся литературой елизаветинских времён. Он только недавно вышел на пенсию. А теперь вот сидел тут с двумя дружками: бородатым костлявым парнем лет тридцати и интеллигентным очкариком лет сорока пяти.

Вся компания заказала джин с тоником.

— Три джина с тоником, — произнёс Томпсет таким повелительным и безапелляционным тоном, что Гае представилось, как он приказывает студентам по утрам ему в чашку с кофе рафинад кидать и размешивать. Мешают бедные и мешают, а то зачёт не поставит.

— Надеюсь, тебе у нас понравится, — Томпсет положил широкую ладонь на плечо молодому бородатому коллеге.

А потом разговор пошёл на такие темы, что Гая не врубалась.

Тут подвалила группа американцев, и они начали приставать с тупыми вопросами. Интересно было им знать какое пиво, какое меню, какое убийство и какой её домашний адрес.

Приятные парни были эти американцы, и, в конце концов, так её рассмешили, что слезы из глаз покатились.

Из крана пена лезла вместо пива. Гая посмотрела на очкарика из той компании с профессором и извинилась:

— Ещё минутку, сэр.

— Не беспокойтесь. Я не тороплюсь.

Он слегка улыбнулся. Гае даже показалось, что подмигнул.

Она быстренько рассчитала американцев и подошла к их столику.

— Что-нибудь ещё?

— То же самое. Три джина и тоник.

Гая с интересом вгляделась в лицо. Хозяин считал, что если кто-то говорит «три джина и тоник» вместо «три тоника и джин», то это и есть истинный профессор, дон. Её просто очаровал этот клиент с волнующим неместным говором. Слушала бы его часами и слушала! Но, увы, он замолк. Она навострила уши, протирая стаканы и поглядывая на тот стол. Остальные клиенты словно перестали существовать, всё внимание сосредоточилось на мужчине с акцентом.

— Даже не пошёл ко мне на инаугурацию, когда проснулся. Что ты думаешь об этом, старина Пит?

— Да ладно, забей на это, — сказал Пит. — Все мы сидим и распускаем слюни по поводу собственной прозы, Мельхаш. Притворяемся, что она — супер.

Профессор литературы заржал и осушил полстакана.

— Бывал тут раньше, Мельхаш?

— Нет, но местечко довольное милое.

— Да, только теперь с дурной славой. Трупак здесь нашли на той неделе.

— Читал, читал, как же.

— Блондиночка. Изнасилована и убита. Прямо во дворе. Совсем зелёная, если верить газетам.

Мельхаш, которого только недавно назначили ассистентом, уже начинал с матёрыми донами чувствовать себя в своей тарелке.